Спустя два месяца после начала военного вторжения России в Украину большинство русскоязычных жителей Латвии не были готовы выразить поддержку какой-либо из сторон этого конфликта. В то время как 83% латышей симпатизируют Украине и только 17% из них не могут встать ни на одну из сторон конфликта. После 24 февраля 2022 года так обозначается линия разлома этнически неоднородного латвийского общества, остающегося расколотым спустя более 30 лет после восстановления независимости.
«Свой Запад». Популярный и живучий миф и стереотип у тех интеллигентных россиян, которые еще в советские времена предпочитали отдыхать в Прибалтике. Готические шпили тогда с другой стороны «железного занавеса», стильно одетые рижанки, хороший кофе, дышать можно чуть свободнее... Приятный акцент стильной Лаймы Вайкуле, и как-то все по-европейски культурно, сдержанно. Да что говорить, и местные русскоязычные отчасти гордились этим своим особым статусом внутри когда-то общего советского пространства. Чуть задирали нос, гордясь даже тем, что нас, русскоязычных прибалтов, можно узнать и по некоему выговору, который всяко ближе к питерскому, чем к московскому.
Этот стереотип — муха в янтаре. Береговая линия Балтийского моря в Латвии длинная — было где застыть мухам за минувшие тридцать лет после слома эпохи.
И уже в XXI веке те самые россияне, оказавшись в каком-нибудь рижском спальном микрорайоне а ля Кенгарагс или Иманта, приходили в ужас: это же наше Орехово-Бананово! Те же треники, тот же пивас, тот же русский матерок, тот же Соловьев в телевизоре, тот же старый «бумер» с надписью «На Берлин!».
Прибалтика — это так же обидно, как «на Украине». Потому что «при» большом брате и «на» окраине империи. Надо говорить: страны Балтии. «Свой Запад» теперь захолустье Европы с социально-экономической точки зрения (в особенности Латвия, отстающая от соседок Литвы и Эстонии) и буферная зона между Россией и старым Западом с военной точки зрения — вместо моста, которым грезят в период разрядок и оттепели, полоса отчуждения. Теперь еще и полоса транзитная для несчастных украинцев, бегущих вглубь Европы от взрывов, горя и смертей, для все тех же россиян, самые умные из которых за годы до 24 февраля прикупили в Юрмале недвижимость, потихоньку готовясь к очередной волне исхода.
21% русскоязычных латвийцев поддерживают Россию, 21% — Украину, а 46% уклонились дать конкретный ответ на вопрос, на чьей вы стороне в войне, развязанной Россией в Украине. Таковы были итоги первого социологического опроса, проведенного латвийским центром изучения общественного мнения SKDS после 24 февраля 2022 года. В июле в журнале IR были опубликованы выдержки уже развернутого исследования SKDS (включавшего как опросы в интернете, так и очные интервью), которые выявили диаметрально противоположные взгляды у латышей и русскоязычных жителей Латвии на войну в Украине, геополитические пути развития страны.
Это уже не «свой Запад». Это иное.
Значимость опросу придает этническая неоднородность Латвии. По данным Центрального статистического управления, в 2022 году в стране проживают 1 181 534 латышей и 694 223 представителя иной национальности или же не указавших национальную принадлежность. Самое крупное национальное меньшинство — русские: 454 350 жителей. Далее следуют белорусы (57 319) и украинцы (41 895).
Необходимо отметить, что в Латвии часто используется термин «русскоязычные», а не «русские». К русскоязычным относятся представители всех национальностей с родным (семейным) русским языком, включая украинцев, белорусов, евреев, поляков, представителей иных национальностей. Такое разделение характерно для постсоветской Латвии и является результатом как политики Советского Союза, так и традиционно большего количества межэтнических браков в Латвии.
Следует отметить, что Латвия никогда в своей истории не была моноэтническим государством.
В 1935 году, во времена Первой Республики, население Латвии составляло 1 905 000 человек, среди них:
латыши — 1 467 000,
русские — 168 000,
евреи — 93 000,
немцы — 62 000,
поляки — 48 000,
белорусы — 27 000.
Представители иных национальных групп были представлены гораздо меньше (включая украинцев — всего 1800 человек).
В 1959 году — уже в советский период — национальный состав Латвии претерпел существенные изменения. В Советской Латвии проживали уже 2 030 000 человек. Общая численность латышей и удельный вес в обществе сократился до 1 297 000. Количество жителей, указавших национальность «русский», составляло уже четверть населения — 556 000 человек. После войны почти втрое — до 36 000 — сократилось число евреев, а также почти исчезло немецкое меньшинство — эту национальность указали только 1609 жителей страны. Почти втрое за счет приезжих увеличилось число белорусов (61 000) и возросло присутствие украинцев (29 000). Поляков стало чуть больше — 59 000 жителей.
К 1970 году удельный вес в обществе латышей сократился еще больше. При населении в 2 364 000 человек насчитывалось 1 341 000 латышей. Число русских возросло до 704 000 человек. Росло и представительство в латвийском обществе белорусов и украинцев. В 1989 году — во времена борьбы за независимость в Латвии — проживали 2 666 000 человек, из них только 1 387 000 указали национальность «латыш». Фактически пропорция между удельным весом в обществе латышей и представителей других национальностей приблизился максимально близко к пропорции 50:50. Самым крупным нацменьшинством по-прежнему были русские — 905 000 человек. Далее следовали белорусы (119 000) и украинцы (92 000).
Тут необходимо сделать важное политическое отступления от сухих социологических цифр.
Третьего марта 1993 года в Латвии проходило всенародное голосование о независимости. На этом референдуме на вопрос «Вы за демократическую и государственно независимую Латвийскую Республику?» ответили 1 666 128 жителей Латвии старше 18 лет. Явка была рекордной — 87,56%. Сказали «да» независимости 1 227 562 участника голосования (73,69%), против были 411 374 участника (24,9%). С учетом этнического состава населения Латвии того времени (наиболее близкие данные — за 1989 год) можно сделать вывод, что такой результат на референдуме не мог быть достигнут без поддержки идеи независимости как минимум частью русскоязычного населения Латвии. Даже с учетом допустимых предположений, что активность на референдуме представителей нацменьшинств могла быть ниже в силу меньшей мотивации, а у латышей выше и голосование «за» в этой этнической группе приближалось к 100%. Таким образом, еще в переломном 1991 году русскоязычное население Латвии уже было расколото между сторонниками независимости страны (и впоследствии, вероятно, эта позиция трансформировалась в проевропейскую прозападную позицию) и сторонников сохранения Советского Союза (впоследствии позиция могла трансформировать в поддержку путинского режима, ставящего своей целью в том числе и восстановление границ СССР).
За более чем тридцать лет независимости этнический состав Латвии менялся лишь в пользу большей доли латышей. Так в 1990-е годы из Латвии выехали российские военнослужащие и члены их семей.
В 2010 году в Латвии проживали 2 337 000 человек. Латышей насчитывалось уже 1 370 000 человек, русских стало меньше — 703 000 человек.
В 2004-м Латвия вступила в Европейский союз, а спустя еще несколько лет рухнула в демографическую яму — детородного возраста достигло поколение, появившиеся на свет в тяжелые 1990-е годы, когда резко сократилась рождаемость. Вступление в ЕС привело к массовому отъезду на заработки на Запад (в первую очередь, в Великобританию и Ирландию) латвийцев — как латышей, так и русскоязычных — молодого и раннего среднего возраста. Одновременно в стране уменьшалась доля женщин фертильного возраста, что привело к вторичному витку падения рождаемости. Смертность в Латвии в два раза превышает рождаемость.
Уже в 2011 году в Латвии проживало чуть более 2 000 000 жителей, к 2022 году население сократилось до 1 875 000 человек, из них 1 181 000 — латыши, 454 000 — русские, 57 000 — белорусы, 41 000 — украинцы. Что характерно, 50 000 человек не указали национальность, или же их этническое происхождение неизвестно.
В условиях военной угрозы разнообразный этнический состав Латвии — естественная тема и для серьезного анализа настроения в обществе, и для различных политических спекуляций. С учетом того, что путинский режим объясняет военное вторжение в Украину необходимостью защиты интересов русскоязычного населения, настроения крупнейшего в Латвии нацменьшинства (в данном случае более верно было бы использовать термин «русскоязычные», а не «русские»), оценка состояния межэтнических отношений являются фактором национальной безопасности.
Доступные в публичном пространстве данные исследования SKDS, выявляющие настроения русскоязычного населения, не полные, однако дающие представление о ситуации в целом. К тому же при скудности предоставленной публично информации это пока единственное достаточно масштабное исследование общественного мнения после 24 февраля 2022 года, которое SKDS произвел по заказу фонда Фридриха Эберта.
Большинство русскоязычных не становятся ни на одну из сторон военного конфликта, но в целом число симпатизирующих Украине больше, чем симпатизирующих России, утверждается в исследовании.
Опрос выявил выраженный конфликт поколений внутри русскоязычного населения Латвии.
Среди русскоязычных жителей есть только одна демографическая группа, в которой абсолютное большинство — 51% — ясно и четко выражает поддержку Украине: это молодые люди в возрасте 18–24 лет.
А самые убежденные сторонники России — латвийские неграждане: 26% на стороне Москвы и только 15% поддерживают Украину (среди граждан баланс прямо противоположный). Следует отметить, что около 10% населения Латвии — это неграждане, подавляющее большинство которых люди пожилого возраста.
Наиболее откровенно выступают в поддержку России русскоязычные жители приграничной Латгалии — самого многонационального и одновременно социально неблагополучного региона страны. Здесь 20% русскоязычных респондентов заявили, что поддерживают Россию, и только 12% — Украину.
Авторы исследования подчеркивают, что опрос показывает очевидную корреляцию между уровнем доходов и образования и политическим выбором. Так наиболее образованные и обеспеченные респонденты чаще в конфликте солидаризируются с Украиной, в то время как выбор в пользу России или нейтральной позиции делают менее благополучные социально слои общества. Это подтверждает и «география» опроса. Только 2% жителей пригородов Риги — а это регион страны, в котором проживают самые зажиточные латвийцы, как латышскоговорящие, так и русскоязычные, — однозначно симпатизируют России.
Однако ответы непосредственно на прямой вопрос, «какую из сторон вы поддерживаете в вооруженном конфликте России и Украины» — не единственный показатель настроений в обществе.
В ходе опроса респондентам был задан и вопрос, позволяющий сделать вывод, насколько жители Латвии разделяют Россию как страну, с которой те же русскоязычные жители естественно сохраняют связи (культурные, а также дружеские, родственные), и Владимира Путина как лидера страны.
Знак равенства большинство русскоязычных жителей между Россией и Путиным все же не ставят: 46% симпатизируют России, но им не нравится политика Путина. И Россия и Путин вызывают симпатии только у 22% русскоязычных латвийцев. В смешанных латышско-русских семьях поклонников Путина меньше — 10%. Среди латышей российскому президенту симпатизирует только 1%. Большинство латышей (57%) заявили, что им не нравится ни Россия, ни политика Путина.
В то же время вмешательство России с целью защитить русскоязычных жителей других стран, считают «необходимым и оправданным» 41% русскоязычных. Военное вмешательство России в таком случае готовы оправдать 14% русскоязычных респондентов. В смешанных семьях такие взгляды встречаются реже, и все же военное вмешательство готовы поддержать 11%.
Многие опрошенные согласны с тезисом Кремля о возрождении фашизма в Латвии. Среди русскоязычных респондентов такого мнения придерживаются 34%, среди выходцев из смешанных семей — 26%. Большинство латышей (84%) отвергают такой тезис.
При этом абсолютное большинство русскоязычных жителей (55%) считают, что в Латвии подвергаются дискриминации те, кто не знает латышского языка. Это единственно доступные данные социологического исследования, которые все же выявляют важный фактор, влияющий и на геополитические настроения русскоязычной части общества — критическое отношение к политике Латвии в отношении национальных меньшинств. Что первично: недовольство русскоязычным населением Латвии своим положением в стране или же пророссийские настроения естественны сами по себе и не являются реакционными, являются лишь результатом пропаганды Кремля? В латвийских реалиях актуализируется вечная дискуссия о причинах и следствии, спор о том, что первично, яйцо или курица.
В рамках исследования замерялся и рейтинг иностранных лидеров. В целом у Владимира Путина отрицательный рейтинг во всех языковых группах — сторонников меньше, чем противников. Любопытно, что среди русскоязычных латвийцев позитивный рейтинг получил только венгерский лидер Виктор Орбан, все чаще именуемый диктатором, убежденный консерватор, сторонник традиционных ценностей, демонстрирующий симпатии и к России.
Существенные различия между латышами и русскоязычными жителями выявлены в выборе пути геополитического развития.
Большинство латышей (68%) поддерживают более тесное сотрудничество с западными странами, среди русскоязычных 54% респондентов считают, что нужно тесно сотрудничать и с Россией, и Западом
В то же время парадоксально, что гарантии безопасности для Латвии даже русскоязычные жители видят в Европейском союзе, а не в России (соответственно 44% и 17%). Подъем экономики русскоязычные респонденты, напротив, связывают скорее с Россией (37%), чем с ЕС (32%). В геополитической сфере также прослеживается конфликт поколений. Большинство русскоязычных жителей, родившихся в независимой Латвии, уверенно связывают и безопасность, и благосостояние страны с ЕС. Молодые люди намного чаще позитивно оценивают членство Латвии в ЕС и НАТО, а также присутствие военных сил союзников в стране.
При этом молодые респонденты чаще, чем люди иного возраста, заявили, что покинут страну в случае военного конфликта. Выехать из страны намерены 14% латышей и 23% русскоязычных. Защищать Латвию с оружием в руках или как-то иначе помогать вооруженным силам готовы 45% латышей, только 12% русскоязычных и 25% представителей смешанных семей.
Только 30% латышей, 17% русскоязычных и 23% представителей смешанных семей в Латвии считают, что Россия может вторгнуться в страны Балтии. Правда, и среди сторонников этой версии развития убеждены в том, что именно так и будет, всего по паре процентов респондентов в каждой группе. Остальные считают такой сценарий допустимым, но и неизбежным.
Данута Дембовская, социолог, Латвия