Журнал «Демагог»: от пандемии к войне

Журнал «Демагог» — начал свою жизнь на исходе московского карантина, а именно — 15 июня 2020 года. Изначально я его задумал примерно в 2018 году как альтернативу монополизированной журналистской сфере, как мне тогда казалось.

Здесь стоит сделать оговорку: пишу я об этом в прошедшем времени и с «как мне тогда казалось» не потому, что общественная ситуация изменилась, или не потому, что теперь считаю иначе, а по той простой причине, что допускаю и медиа, и журналистов, которые могли вести себя иначе, кроме как двигаться в этих двух описанных направлениях, но в нашем случае важна не объективная картина мира, а тот взгляд, которым мы смотрели на него, задумывая журнал и его идею. А идея со временем изменилась, о чем позже.

Российская журналистика существовала тогда в двух направлениях:

1. Официальные, а потому — пропагандистские, медиа, вышедшие и несущие в себе все главные признаки советских СМИ. Например, канцелярский и безжизненный язык.

2. Медиа, вышедшие из 1990–2000-х годов, которые выглядели более живыми, интересными и близкими, но вместе с тем очень замкнутыми на себе. В них очень сложно пробиться, если ты не работал до того в «Коммерсанте» или «Афише» (здесь обычно добавляли «старом „Коммерсанте“» и «старой „Афише“») и подобных медиа.

«Демагог» должен был стать свободной интеллектуальной площадкой для молодых людей (скажем, студенческого возраста) в оппозиции к сложившейся «тусовочности» и «официозности» в журналистской среде.

Год идея «Демагога» существовала лишь в моей голове, без каких-либо действий по созданию такого проекта. Но потом эта идея понравилась M, который позвал и G — так сформировалась первоначальная редакция из нас троих. И в конце 2019 года мы стали понемногу осуществлять эту идею. В то время, как мы втроем договаривались, как делать журнал, началась пандемия, и мы, трое студентов (M учился в аспирантуре, G — в магистратуре, я — в бакалавриате), оказались в изоляции и с большим количеством свободного времени, что дало возможность делать регулярные рабочие планерки по видеосвязи.

«Демагог» представлялся горизонтальной площадкой, где нет главного редактора или издателя. Редакторы постоянно вступают в обсуждения и споры с читателями в комментариях (потом — в чате в телеграме, куда вступить может любой желающий и где есть все редакторы и многие авторы). Читатели регулярно становятся авторами, а иллюстрация к текстам мыслится как соавторство, поэтому, во-первых, имя иллюстраторов везде подписывается, где это возможно, а во-вторых, редактор не заказывает что-то конкретное, а наоборот, дает волю воображению.

Первоначально была идея, что все редакторы должны посмотреть все тексты. Потом быстро поняли, что так невозможно оперативно работать, и долгое время была такая система: в редакцию попадает текст, ее смотрит один редактор («редактор автора»), после чего помечает текст как отредактированный и передает второму редактору («финальный редактор») по кругу, чтобы тот посмотрел еще раз. Конечно, и такая структура не могла продержаться долго, так как всё равно требует большого количества времени от каждого, но это помогло на первых порах выработать свой стиль и язык.

Весь карантин мы собирали авторов, иллюстраторок (в большинстве случаев это были девушки), писали и редактировали тексты.

Пятого марта мэр Москвы Сергей Собянин подписал указ «О введении режима повышенной готовности в связи с угрозой распространения коронавируса». И в тот же день редактор G написал в рабочий чат: «Предлагаю устроить живую редколлегию в апреле». Первая планерка была проведена в марте, а еще через несколько дней тот же редактор написал эссе о себе и «Демагоге», где было сказано следующее:

«Демагог» изначально заложен его создателями как издание молодых для молодых, где можно свободно говорить о том, что действительно волнует наше поколение. Что же это за поколение? Мы легко вписываемся в возрастную рамку «16-25»: мы родились в новом мире и воспитаны новой эпохой, мы живем на обломках империи и смотрим в будущее одновременно с опаской и надеждой, ведь наше поколение в шаге от вступления в свою силу. Мы заканчиваем школы и университеты и становимся частью этого глобального мира идей и технологий, входим на этот огромный рынок, чтобы дать ему что-то кардинально новое. Но новому поколению нужны новые знания, новые взгляды на существующий мир.

Думаю, что у «Демагога» есть и такая задача — отбросив старые принципы бесконечного познания ради познания, через высказывания и рассуждения, через нашу коллективную мысль препарировать мир, разобрать его на детали и переосмыслить, перед тем, как окончательно его себе присвоить. Наши авторы — будущие специалисты в своих сферах деятельности — будут знакомить читателей с тем, чем они занимаются и говорить о тех вопросах, с которыми они сталкиваются. Наш формат — короткие статьи, четким, но понятным для не погруженного в детали человека языком рассказывающие о важном и интересном в окружающем нас мире. Наши задачи — заинтересовать новым, дать ориентиры, заставить задуматься, начать дискуссию, выстроить диалог. Наша цель — помочь в формировании себя нам самим, и критическим мышлением принять этот мир и пойти дальше. Именно поэтому мы и открыли «Демагог» — чтобы самим вести себя в будущее.

В марте 2020 года будет завершен первый манифест «Демагога». Оба этих текста важны для хронологии, так как помогают понять не только замысел журнала, но и ощущение того времени. Поэтому я позволю себе привести текст манифеста полностью, он не очень большой:

Полтора десятка людей из разных городов и стран, разных сфер, с разными принципами, верованиями и жизненными установками. Казалось бы, просто вечерний полупустой вагон метро… но нет. Их что-то объединяет. Что? Это сложный вопрос. Самое очевидное — возраст. Это люди от 18 до 25 (+-) лет. Второе — все они имеют свой взгляд на мир. И третье — самое главное для создания журнала — они хотят высказаться, обсудить это взгляд. Плох он или хорош — судить каждому читателю про каждого автора.

Сегодня существует так много журналов, сайтов, каналов, что заблудиться в них не составляет труда. Мир так насыщен информацией, что порой хочется от нее закрыться, сбежать. Информация, которую копило человечество тысячелетиями, находится в шаговой доступности: немецкая философия, языки программирования, экономика Японии XVI века… С приходом интернета мы знаем всё. Но знаем ли мы себя? Нам кажется, что современный человек нашего возраста слишком потерян в тоннах информации, окружающей его ежесекундно. И о нем так мало говорят, что мы решили это исправить.

Кто он? Где он живет, работает, учится? Что читает, смотрит и слушает? О чем думает и говорит? Все эти вопросы мы задаем себе, на них пока нет ответа и вряд ли будет, но нам же всем интересно поглядеть в зеркало на себя и своих друзей. А рассказывать мы будем об этом человеке с совершенно разных сторон: лингвистика, кино, философия, антропология, литература… да мало ли что еще? У журналистов есть старинное правило: пусть безобразно, зато единообразно. Мы не собираемся реформировать журналистику, но поверьте, что в выборе статей, взгляде на мир и т.д., нас не интересует объективность и единообразие. Мы все разные и прекрасные. Пусть оно так и остается. Потому мы и называемся «Демагогом».

Интересно, что отличается в этих двух текстах: во-первых, вырос возраст — в колонке редактора G написано, что в «Демагоге» люди 16–25 лет, а в манифесте — 18–25; а во-вторых, если в колонке акцент стоит на «препарировании мира», то в манифесте редакция уже больше обращается к обнаружению характерных черт поколения, хотя в обоих текстах есть и то, и другое.

15 июня 2020 года в соцсетях «Демагога» появился манифест, с этого дня можно отсчитывать его жизнь. И здесь важно обратить внимание на первые тексты, которые вышли в журнале, не будем их приводить полностью, будут показательны даже заголовки, привожу все первые тексты в хронологическом порядке: «Власть сквозь уход: что бы сказал Мишель Фуко о повышенном интересе к телу сегодня?», «Свет, камера, фас: чем занимаются специалисты по кино(логии)», «Красота и загадка языка», «Зачем философии опрощение?», «Стеганографический щебет», «Гоголь — черт: „Мертвые души“ в романе Леонида Добычина „Город Эн“» и т. д. Это разные области гуманитарного знания: литература, философия, лингвистика, кино. И уже по ним видно, что «Демагог» оправдывает свой манифест и старается описать этот мир с разных сторон.

С самого начала в редакции формулировалось, хотя в первые редакции манифеста не попадало, что журнал реализуется не только в разных темах, но и в разных форматах, поэтому часто мы даже называли «Демагог» не журналом, а площадкой, где может быть разное. Сначала у нас даже не было сайта, тексты публиковались или прямо в соцсетях или на платформе «Teletype». Но уже 27 июня выходит проект, для которого был сделан свой маленький сайтик, «Лианозовская школа. Искусство без подлости», посвященный позднесоветской неофициальной поэтической группе. И когда карантин стал сходить на нет и стало возможно встречаться и перемещаться по Москве, важной идеей стало выводить «Демагог» в оффлайн-формат. И уже 2 сентября в Культурном центре ЗИЛ прошла оффлайн-презентация «Демагога» со встречей с читателями.

В конце июля мы договорились вместе с Союзом независимых театров организовывал Фестиваль театрального андеграунда «ДНО», который состоялся в начале октября. И к фестивалю мы напечатали зины, что тоже показательно как стремление к уходу от онлайна.

В октябре в «Демагоге» случился первый текстовый и содержательный кризис, и мы ушли на месячные каникулы. Одним из первых текстов после перерыва была опубликована «Памятка авторам», где формулировалось следующее:

Демагог — открытая площадка для высказывания. Каждый мыслящий человек, желающий что-либо прокричать миру, может сделать это в Демагоге. Недавно оказалось, что не все читатели Демагога знают, что это можно сделать. Демагог — это не журналистский проект в традиционном смысле. Мы не бежим за насущной повесткой. У нас нет постоянных авторов, с которых мы можешь чего-то требовать. У нас нет денег, чтобы мы могли вкладываться в рекламу или зарплаты авторам и иллюстраторам. Всё держится исключительно на инициативе, и именно это делает нас независимыми.

Как видно, акцент уже ставится на том, что мы независимая открытая площадка (причем слово «площадка» формулируется определенно и однозначно), после чего выходит небольшая подборка стихов, текст про Ролана Барта и его феномен «не-чтения», а дальше текст Владимира Паперного, автора знаменитой книги «Культура Два». И здесь это важно: тематически мы все еще ориентируемся на французских интеллектуалов 1960-х годов, мы все еще про культуру и искусство, но мы теперь не «издание молодых для молодых», как это было сформулировано в редакторской колонке и не для 18–25-летних, как было в манифесте. Теперь у нас публикуются и состоявшиеся взрослые авторы.

Вскоре это сработало и в другую сторону. В конце декабря 2020 года появилась колонка критикессы клавы синей (она принципиально все писала со строчной буквы) — альтер эго одно из редакторов. Это важная поворотная точка, потому что с этого момента «Демагог» был не только «о сложном простым языком», но и «о простом сложным языком», если несколько огрублять. Журнал стал уходить от «научпопности» к критичности, потому что клава синяя писала даже не столько о литературе и книгах, сколько фиксировала литературный процесс (с присущими ему скандалами, спорами, ликованиями и проч.). Она писала не о какой-нибудь науке, как было в первых текстах «Демагога», а старалась описать состояние интеллектуальной мысли в тот момент. И реакцией на это стал репост литературного критика и филолога Глеба Морева и обсуждение колонки в фейсбук-пространстве, воспринимавшимся нами как «папина соцсеть» (переиначивая понятие французской «новой волны» — «папино кино»). То есть и среди авторов мы стали принимать «взрослых» и писать стали для «взрослых» в том числе. Так клава синяя в качестве регулярной колумнистки просуществовала год.

Кроме того, важным в самоопределении журнала был тот факт, что в редакции нет журналистов, позже это появится и в манифесте. Но осознавалось оно с самого начала, поэтому мы могли на журналистику смотреть со стороны, с остранением. В том числе это выражалось в том, что мы всё время «играемся» в журналистику, «притворяемся» ей. Например, в марте 2021 года выходит рецензия несуществующего критика на несуществующую книгу несуществующего автора и вышедшую в несуществующем издательстве. Начиналась она так: «В издательстве „Кружеток“ вышла книга „Сладкие зюзи“. Это третий роман Бориса Шишкина, так полюбившегося столичной молодежной интеллигенции своими предыдущими произведениями — „Беги, кадык“ и „Семь способов валяться пьяным“».

В 2021 году в журнале меняется многое. И одним из главных и радикальных изменений становится приход в редколлегию двух новых редакторов, а потом и уход другого, одного из основателей. И если вся изначальная работа затачивалась под триумвират создателей, то с такими кадровыми перестановками должна была перестроиться и система руководства журналом, однако этого не произошло, что скажется после.

В 2021 году произошло несколько громких политических событий, это тоже сильно повлияло и на изменения журнала. В начале года прошла серия митингов в поддержку Алексея Навального, последний был назначен на 21 апреля. В тот же день вышел мой текст (и здесь важно отметить авторство, так как я писал его не от имени журнала, но от имени редакции):

Демагог задумывался как журнал вне политики, и я был одним из тех, кто продвигал эту идею. Это не значит, что мы не пишем о политике, — у издания нет одного политического курса. Сейчас я пишу не от имени Демагога. Я пишу от имени редколлегии, которая вся обеспокоена судьбой нашей страны и судьбой нашего маленького журнала. Поначалу я писать о политике не очень-то хотел, но уже и молчание обладает семантической нагрузкой, поэтому возникает потребность в высказывании.

Сегодня, когда Навальный находится при смерти и к нему не допускают адвокатов и врачей, когда арестовывают редакторов студенческого журнала «Doxa», когда жестоко избивают людей, вышедших на улицы, когда бессмысленность и злость правят бал, любой человек, у которого есть интернет и совесть, не может закрыть на это глаза и считать, что всё в порядке. Я понимаю, что Демагог могут признать иноагентом, нас могут закрыть за несогласованное просвещение, к нам могут прийти за… нужна причина?

Демагог задумывался как место, где каждый сможет найти единомышленников, где каждый автор, читатель, редактор, иллюстратор сможет почувствовать себя частью чего-то большого и завораживающего своей красотой мысли. Как я был рад прийти в бар «Ровесник», где проводился фестиваль в поддержку ребят из «Доксы» и обнаружить там много приятных, красивых и умных лиц (в том числе авторов Демагога).

Я не знаю, что будет со страной, что будет с Демагогом, что будет со мной, но в это бессмысленное и злое время хочется чуть больше единства, добра и любви, поэтому я бы хотел увидеть всех вас сегодня, двадцать первого апреля, чтобы вместе плакать и смеяться и полюблять жизнь, как учил Лев Толстой. А если вы по каким-то причинам не сможете пойти в центр, то можно стать волонтером ОВД-Инфо и посидеть на горячей линии. Или просто рассказать окружающим о том, что бывает на свете любовь и справедливость.

Это важная переходная точка, потому что с этого текста «Демагог» становится более политизированным, хотя, очевидно, что не 21 апреля отправная точка, до это в 2021 году выходит текст «Хроники распада» о судьбах народов в постсоветском пространстве и минских протестах, «Тронулся ли лед в Москве?» о московских протестах, «Земля, прогресс, апокалипсис и утопия: Сквозные сюжеты русской истории» о том, как Россия стала такой, какая она есть. И только после этого мое обращение от лица редакции.

В 2021 году намечается и другая важнейшая тема для журнала — размышление о российском постсоветском пространстве в 1990–2000-е годы. Во многом с этой рефлексии и начинался журнал как оппозиция к культурной журналистике, выросшей из тех двух десятилетий и в то же время как продолжение той культурной журналистики, как бы это ни было противоречиво. В редакции была идея, что мы боремся с «тусовочностью», но пытаемся воссоздать тот дух интеллектуальных медиа, вроде «Русского журнала», которому будет посвящен в 2022 году целый спецпроект в «Демагоге». А в 2021 году выходит текст «А вдруг счастливым я был вчера», в котором авторка размышляет о перестройке, ее отражении в современной культуре и ее влиянии на сегодняшний день на примере программы «Двенадцатый этаж» 1989 года; затем «Лев влюбился в овечку, и треснул мир напополам» о вампирах и их кинообразах из «нулевых» и многие другие, параллельно с уже упомянутой клавой синей, которая во многом была перерождением критикессы Аделаиды Метелкиной (псевдоним Бориса Кузьминского, с которым в «Демагоге» вышло два интервью — больше ни с кем больше одного мы не делали), существующей на страницах журналов «Сегодня» и «Русского журнала».

В августе 2021 года «Демагог» перестает публиковаться на платформе «Teletype» и переходит на собственный сайт — demagog.me, на котором существует и по сей день. В этом тоже есть важная идея, проговариваемая с самого начала в редколлегии: мы должны быть независимыми. И это касалось не только денег, но и платформы. Хотя мы старались поначалу быть вне политики, было понимание, что в любой момент нас могут закрыть. Поэтому мы должны открыть свою платформу, которую можно будет закрыть только по нашему желанию. Поэтому собственный сайт был важен не только для статусности и серьезности, но и для свободы и независимости.

В 2022 году в редакцию пришел еще один редактор. И вместе с ним нас стало пятеро, при этом работа от количества редакторов лучше не становилась, публикаций было мало, а сами они пытались продолжить все те же темы, что разрабатывались журналом раньше, однако и они были уже не столь важны для нас. Идейный кризис мы пытались забить количеством людей в редакции, что отозвалось уже потом.

24 февраля начинается полномасштабная война России с Украиной. И цензура резко усиливается. В тот же день, 24 февраля, мы опубликовали текст в соцсетях, что мы против войны, на следующий день вышел текст одного из редакторов с заголовком «Война и мир» и еще через несколько дней мы вывесили большой баннер на сайте «НЕТ ВОЙНЕ». Вся редакция эмигрировала.

Оказавшись снова в изоляции друг от друга (оффлайн-планерка в Москве была лишь однажды, а тремя основателями журнала мы не встречались ни разу все вместе) стало окончательно очевидно, что выход в оффлайн нам надолго закрыт, из самиздата мы становимся тамиздатом.

После начала войны и эмиграции в редакции наступил некоторый ступор, даже в редакторском чате мы почти перестали писать, а если что-то и обсуждали, то не журнал, а то, когда кто куда когда уезжает. На сайте только несколько раз в месяц выходили рецензии и размышления на отвлеченные темы, потому что что-то содержательное сформулировать не получалось ни у кого.

В конце апреля мы запустили подкаст «Женский голос протеста» о тех девушках и женщинах, что не боятся выступать против путинского режима — характерный проект, так как многие мужчины уехали или боялись протестовать, чтобы их не заметили и не забрали в армию.

А в июле начался спецпроект «Четверть века», посвященный 25-летию «Русского журнала», старейшему сетевому изданию на русском языке. В этот момент мы снова возвращаемся к одному из важнейших для «Демагога» вопросу: как мы здесь оказались? В предваряющем спецпроект тексте мы писали:

«Русский журнал» создавал пространство, формировал дискурс XXI века на обломках предыдущего тысячелетия, собирая вокруг себя людей, которых сегодня мы встречаем в важных журналах, в телеграм- / ютуб-каналах, на которые мы подписаны, книги которых мы читаем, лекции которых мы слушаем в вузах и т. д.

Но за двадцать пять лет многое поменялось. И сегодня мы снова сидим на обломках цивилизации: одни уехали, другие остаются; одни стараются не замечать современность, а другие с ней борются. Но так или иначе из льдинок слово «вечность» не собирается, как ты их ни приспосабливай. Сколько уже людей размышляет о том, откуда, мол, мы такие получились. Нам кажется, что в том числе и РЖ сделал нас такими, какие мы есть, со всеми красотами и уродствами. Поэтому мы хотим поизучать этот феномен русской культуры, посмотреть на ту шинель, из которой вышли.

«Папина культура» (снова возвращаясь к категориям французской «новой волны», которая для «Демагога» всегда важна), на которую мы ориентировались и с которой боролись, вылилась войной с соседней страной. И показательно, что во многом спецпроект не состоялся (таким, каким мы его задумывали), потому что никто не хотел встречаться за круглыми столами со своими бывшими коллегами по «Русскому журналу». Однако несмотря на то, что проект не удался, на наш взгляд, это сдвинуло и «Демагог» с мертвой точки. Вскоре у нас выходят тексты «Нужно жить дальше», «Новый закон о пропаганде: 3 причины усомниться» и др. Мы начинаем осваивать и рефлексировать новую реальность, в которой оказались. Второй из перечисленных текстов — первый текст ежемесячной колонки команды ЛГБТ-кинофестиваля «Бок о Бок», которая тоже стала важной для становления обновленного журнала. Если в самом начале войны мы обсуждали, какие слова можно использовать, какие нельзя, общались с юристами, то летом—осенью 2022 года мы для себя приняли новую реальность и решили, что можем себе позволить писать на все темы, используя все необходимые слова, приняв меры по защите авторов и читателей.

Ближе к концу года наступает понимание, что наступила новая реальность не только вокруг журнала, но и внутри, что-то надо менять, но что именно — не было понятно, поэтому мы стали организовывать закрытые встречи для редакции с журналистами, чтобы те помогли нам понять, как сделать «Демагог» лучше.

Однако всё еще существующую пустоту редакция пытается снова заполнить тем, что зовет к себе еще одного редактора. В постоянной коллегии теперь шесть человек, при этом содержательных изменений так и не произошло.

В 2023 году становятся совсем очевидными изменения и тематические, что видно даже по заголовкам: «Квир-2005: в какой реальности родились нынешние 18-летние», «Исследовать места, отменяя предшественников», «Страх империй и страх Путина: как служба в КГБ повлияла на путинскую политику», «Тамара Эйдельман писала книгу об истории смертной казни, а мы читаем о сегодняшнем дне» и т. д. Основными темами становятся политика и история, а всё остальное вертится вокруг. Даже если это рецензия на книгу, то всё равно она должна говорить о войне.

Летом 2023 года темы смягчаются, мы запускаем спецпроект «Образование снизу», публикуем текст кинокритика Андрея Плахова ко дню рождения Алексея Германа, а политические и исторические тексты становятся больше аналитическими, чем манифестарными, как это было раньше. Про «Образование снизу» стоит сказать отдельно, потому что тема образования для «Демагога» всегда была особенно важна. В основном авторы и читатели журнала — студенты и молодые ученые. Поэтому почти каждое первое сентября у нас выходили тексты об образовании, во многом поэтому так много мы писали про 1968 год и интеллектуалов того времени и т. д.

А осенью 2023 того же года приходим к серьезным перестановками в редакции: двое редакторов уходят, а двое других понимают, что у них не хватает времени, и решают перестроиться. В итоге из шести остаются двое, один из которых полностью берет на себя ведение журнала, а другой «Радио.Демагог», то есть все подкасты и эфиры.

В 2024 году снова происходит политическое событие, повлиявшее на «Демагог», — убивают Алексея Навального. Весь февраль снова становится очень политизированным — сначала выходит текст о Навальном, а потом о двух годах войны, последний выходит от имени редакции.

Кроме того, для внутреннего пользования мы уточнили, что мы именно про культуру и про сегодняшний день. За время войны многие русскоязычные культурные медиа закрылись, потеряли финансирование, перестали писать о культуре и т. д. А мы не только пишем про культуру, но и стараемся ее генерировать вокруг себя, что и видим основной задачей. И поскольку мы пытаемся фиксировать сегодняшний день, то не можем молчать и о политике, так как она неотъемлемая часть культуры.

DOI: 10.55167/8c19e8b3752c